Реальность такова: пути земные
определяет чувства страсть;
(Мы с детства ею озорные)…
А чувство суетной бездомности
В картине благостных фантазий
Лишь миг забвения в мечтаниях.
И кто-то отдан всей покорности,
А некто в размышленьях фей,
И волшебстве, и странствиях…
Но возвращается (как может);
Кото-то же тоскливо гложет
Большое неуменье помечтать.
Но те и эти из реалий сотканы.
Под небом празднично султаны:
Напоминает жизнь где есть она.
А посему… (еще вина?).
И вот в картине снова караваны
Бредут по солнечной пустыне,
Шатая, двигая барханы
Тяжелой поступью. И в пене
Их морды страшные жуваньем.
(Не пью отныне — с назиданьем).
А вот еще картина к слову…
Я обхватил тревожно голову,
Боясь утратить здравый ум.
Вне стен моих глубокий шум:
Из всех полотен мира — ход;
Идут, сквозь рамы опускаясь
В полы музеев, окрыляясь,
И как же описать весь сброд,
Чумнеющий столетьем?!
Они там жили, во глуби,
И нас не видели: с проклятьем
Я напиваюсь к черту, би…
би… бисовесно.
И просыпаюсь с тяжким «но».
Иду в салон литературный…
А тут предложено слагать
По всей по новой по картине
Стихоприлюдно благодать!
(Друзья… вы просто ведь не в курсе…
Они уже все здесь, средь нас,
Тенями шастают, «бесвкусье»
Бормочут призрачно, атас...)
Логично, только героиня, по всей видимости, из реала и не «вываливалась», что видно по тому, как «пошла искать» выпавшего из картины «кавалера». Может то как раз был момент прихода мужа, что прямиком спланировал к дивану…
… С картины Мастер оглянулся,
И Маргарита пела гимн,
Они там оба, во блуждании…
И ритм секунды в ожидании
Еще проскока меж делений.
И циферблат, щелчковый гений,
Им обрисовывал забвение…
Да с неба медленный туман,
В пространствах сущего нечаянно.
Руками всплеск почти отчаянно,
Лишь понимая: все обман.
Она искала, Мастер прятался.
Он не хотел, но так свершалось.
И зов пространств в луне катался:
Она как раз тут — уменьшалась.
(Написан по картине стих, по просьбе или наущенью, но все же, образом взять миг, весь обратившись ко творению, сложение измерить слов, сверяя с глубиной написанной, где кисть плескала про любовь, и окуналась в краски, явственной лишь для себя стараясь быть… но вот еще мазок, и трепетно… в душе прозрение любя, художник замер тот чуток, и оживил картину, временно? И нет, пускай живет теченьем лет, да бесконечно, да нечаянно… ища во времени ответ, и отдаваясь снам отчаянно)
***
Сплоченная в экстазе линий,
Преображенная луной,
Сияньем снов, побегом лилий,
Воплощена: собой одной.
Искусство погруженья в небо,
Неописуемая высь…
Дорога мрамора и небыль,
И кошка под ногами… Брысь!
Ох, замечталась, наблюдая
Картины непомерный пыл.
Но в той картине я другая,
И да, во мне ведь кто-то жил!
Игра беспечная намерений,
Непревзойденный комплимент.
И тот кто сделал его гений,
А может просто экстраверт.
А может быть под небом всем,
Что космосом объято прежде,
Живем как ворох теорем,
В мультяшной новизны надежде.
И некто Бог творит симфонии,
Кладя рукою плавность сфер.
И ангелов оркестр, и…
(С картины выпал кавалер,
Пошла его искать, для шутки).
Кот наигрался, полакал.
Потискал между кресел нитки.
И на диване мир мой спал,
Не сняв с дороги даже куртки.
В картине вечер догорал,
Стремилась ночь, шалела небом.
И я гадала, где портал? —
Войти и кануть: там мой дом.
Там мир, там песня, наважденье.
Исполнив мимикой сомненье,
Услышала уж летний гром,
В шкафу сновало приведение,
Стучало форточкой назло.
В картине мне не повезло,
Пойду смешаю настроение,
Как краски смешивает мастер.
На душу прежнее легло.
И взгляд к дивану повело.
И вот горит души костер,
И в нем картина эта. В пепел.
— И где ты был? — толкнула, сев.
Промякал сонно, разглядел.
— Я, мгм, друга между делом встретил…
И снова в храп, в мечту прозрев.
Война и мир внутри себя,
Где ум желает успокоить душу.
Глас воли чувство возлюбя,
Стенает: «бытность не нарушу».
Но возлагает свет на тьму
Очередное пререканье.
И мысли в суетном дыму.
В молитве сердцу воздаянье.
Крадется слово из глубин,
Стараясь обрести искусное
Обличье мудрое седин,
Но лишь молчание напрасное
Таится средь искомых истин.
Наверное, Вы правы. Обычно стихи без названия берут по первой строке, здесь это «На крыльях светлых дня».
Если порассудить, не вижу какие еще варианты… А «Ода музе», честно, понравилось.
Но все же… стою перед Вами с разведенными руками. Это впервые когда не могу подобрать названия, и даже первая строка «мерцает».
Все авторские права на произведения принадлежат их авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил ЛитСалона и Российского законодательства.
определяет чувства страсть;
(Мы с детства ею озорные)…
А чувство суетной бездомности
В картине благостных фантазий
Лишь миг забвения в мечтаниях.
И кто-то отдан всей покорности,
А некто в размышленьях фей,
И волшебстве, и странствиях…
Но возвращается (как может);
Кото-то же тоскливо гложет
Большое неуменье помечтать.
Но те и эти из реалий сотканы.
Под небом празднично султаны:
Напоминает жизнь где есть она.
А посему… (еще вина?).
И вот в картине снова караваны
Бредут по солнечной пустыне,
Шатая, двигая барханы
Тяжелой поступью. И в пене
Их морды страшные жуваньем.
(Не пью отныне — с назиданьем).
А вот еще картина к слову…
Я обхватил тревожно голову,
Боясь утратить здравый ум.
Вне стен моих глубокий шум:
Из всех полотен мира — ход;
Идут, сквозь рамы опускаясь
В полы музеев, окрыляясь,
И как же описать весь сброд,
Чумнеющий столетьем?!
Они там жили, во глуби,
И нас не видели: с проклятьем
Я напиваюсь к черту, би…
би… бисовесно.
И просыпаюсь с тяжким «но».
Иду в салон литературный…
А тут предложено слагать
По всей по новой по картине
Стихоприлюдно благодать!
(Друзья… вы просто ведь не в курсе…
Они уже все здесь, средь нас,
Тенями шастают, «бесвкусье»
Бормочут призрачно, атас...)
__________________
Восторг и ужас.
Неизвестность — яви сон.
Да трепет зова.
И образ нежный
Обратит слезу назад,
Ведь ибо — путь-то…
Вторженье мига.
Исчезновенье русла.
Шелк — омовеньем.
Восторг и ужас.
Неизвестность — яви сон.
Да трепет зова.
И Маргарита пела гимн,
Они там оба, во блуждании…
И ритм секунды в ожидании
Еще проскока меж делений.
И циферблат, щелчковый гений,
Им обрисовывал забвение…
Да с неба медленный туман,
В пространствах сущего нечаянно.
Руками всплеск почти отчаянно,
Лишь понимая: все обман.
Она искала, Мастер прятался.
Он не хотел, но так свершалось.
И зов пространств в луне катался:
Она как раз тут — уменьшалась.
***
Сплоченная в экстазе линий,
Преображенная луной,
Сияньем снов, побегом лилий,
Воплощена: собой одной.
Искусство погруженья в небо,
Неописуемая высь…
Дорога мрамора и небыль,
И кошка под ногами… Брысь!
Ох, замечталась, наблюдая
Картины непомерный пыл.
Но в той картине я другая,
И да, во мне ведь кто-то жил!
Игра беспечная намерений,
Непревзойденный комплимент.
И тот кто сделал его гений,
А может просто экстраверт.
А может быть под небом всем,
Что космосом объято прежде,
Живем как ворох теорем,
В мультяшной новизны надежде.
И некто Бог творит симфонии,
Кладя рукою плавность сфер.
И ангелов оркестр, и…
(С картины выпал кавалер,
Пошла его искать, для шутки).
Кот наигрался, полакал.
Потискал между кресел нитки.
И на диване мир мой спал,
Не сняв с дороги даже куртки.
В картине вечер догорал,
Стремилась ночь, шалела небом.
И я гадала, где портал? —
Войти и кануть: там мой дом.
Там мир, там песня, наважденье.
Исполнив мимикой сомненье,
Услышала уж летний гром,
В шкафу сновало приведение,
Стучало форточкой назло.
В картине мне не повезло,
Пойду смешаю настроение,
Как краски смешивает мастер.
На душу прежнее легло.
И взгляд к дивану повело.
И вот горит души костер,
И в нем картина эта. В пепел.
— И где ты был? — толкнула, сев.
Промякал сонно, разглядел.
— Я, мгм, друга между делом встретил…
И снова в храп, в мечту прозрев.
Полагаю такова человеческая суть, перманентно, только иногда может мешать что-то, сбивать с толку, что ли.
Где ум желает успокоить душу.
Глас воли чувство возлюбя,
Стенает: «бытность не нарушу».
Но возлагает свет на тьму
Очередное пререканье.
И мысли в суетном дыму.
В молитве сердцу воздаянье.
Крадется слово из глубин,
Стараясь обрести искусное
Обличье мудрое седин,
Но лишь молчание напрасное
Таится средь искомых истин.
Если порассудить, не вижу какие еще варианты… А «Ода музе», честно, понравилось.
Но все же… стою перед Вами с разведенными руками. Это впервые когда не могу подобрать названия, и даже первая строка «мерцает».