Пурпурным нимбом обнимал закат распахнутые окна

Пурпурным нимбом обнимал

закат распахнутые окна

и глаз - молчания волокнам

и дух мой шорохам внимал.

Песок из рос и звезд молчит

стеклянной пылью удивленно,

морским прибоем отдаленным

пространство памяти звучит.

*******

Как мысли мельницей рассудка

век измельчает в пыль и взвесь,

Влечет нас похотью желудка

зловеще ласковая лесть.

И крики тают эхом тесным

В тоскливых нотах октября:

«В той филармонии небесной

кто будет песней для тебя?»

То эхо песенного взрыва

Как колокола "тили-бом":

«Река в рассветных переливах

проснется ль под твоим пером?

« В горящей пасти электронной,

где дольше века длится час,

катящимися по наклонной

Ум превращает в камни нас.

И веют хлопья серых статов,

творя горячим пеплом грим.

Но Господу полёт крылатый

Мы словом новым сотворим.

С наречиями птиц, зверей,

букашек, трав, кристалльно чистый,

нас дух влечет крылом трилистным,

от неба до глубин морей.

Кому-то Завтра пеплом снится,

Кому-то - с радостью в груди.

Струятся радостные птицы

С горячей верой посреди.

От безымянности надменной

Весь мир обязан ты беречь.

Ведь это память всей Вселенной - 

Вся Первосозданного речь!

Как свет любви и шепот тонкий

склоненной долу головы,

ударит невесомо-звонко

язык нескошенной травы.

Светло, прозрачно, невесомо,

и дух и воздух сплетены

на безымянности иссопах,

несущих имя дней иных...

Глаза у неба как мгновенья,

как бабочек взлетевших рой,

в дыханье Господа паренье,

что ввысь возносит над землей...

Живёт цветущий свет дрожаще

в крылах простертых к небесам,

своим к страданью соучастьем

ты к небу прорастаешь сам.