Зазеркальное

Так и жил я, – не холуй,
не совсем стервец, надеюсь, –
поцелуй на поцелуй,
кровь за кровь, за зуб – всю челюсть.
Правда, было дело, раз:
свою щёку запасную
всё ж подставил с пьяных глаз,
(встречу – в Палех разрисую!)

Ясен пень: «с волками жить» –
безопасно, и привольно,
хоть со стаей мне блажить –   
не того. Уж лучше, сольно.
Сколько ж денег, сил, огня,
в дар почти и безвозмездно,
изничтожил, сбагрил я
на всех тех, в кого полезло!

Бабам – сплошь желал добра.
Чем, в ответ платили девы, –   
заготовки из ребра,
продолжательницы Евы?
Вечно: «фи!», да «селяви…»
Верить искренно в их племя
или басням о «любви» –
изводить напрасно время.

Но, поправши Знаки все,
знай, носился по столице,
точно белка в колесе,
как шумер на колеснице.
То надежды возлагал
к алтарям чужих иллюзий,
то по граблям пёр-шагал,
множа численность контузий.

Вот он, лоб-то, и болит,
(и не только к непогоде),
уж никак не от молитв,
не от думок о «народе».
Видно, спутав с кем, домой
и на близкие мне фланги –
прилетали в адрес мой –
часто чьи-то бумеранги.

Ладно б, шибко доверял
славным мифам древних Правил,
и смиренно повторял:
Бог Всё видит! мол, не фраер!
ожидал бы – за чертой –
за страданья воздаянье,
поплевав на свой отстой,
на своё неСостоянье!

Н-да, зеркален я, увы,
словно оптика от солнца.
Перспективы таковы,
что быть прежним остаётся.
Ох, привычка с детских лет,
бестолковая строптивость!
я заточен – спасу нет! –
на, представьте, «справедливость».

Вновь прислушаюсь к себе.
Вроде, Всех (?) простил с годами:
по Стране и по судьбе
бивших грязными ногами;
прорву кляуз, жбан вранья,
зависть, злости рецидивы.
Широка душа моя,
ибо нет альтернативы…

На злопамятность не скор.
Было – сплыло. Извиняю!
Только, лишь, с тех давних пор,
щёку ту – не забываю…