Выпьем Хаткина, за тебя...

Моей землячке Наталье Хаткиной, я посвятил несколько стихов, однако хочу познакомить Вас мои читатели с её замечательными стихами!   

Мне Портвейна безумно мало.,
Выпьем, Хаткина, не сердись,
Почему тебя вдруг не стало..,
Безутешно решила жизнь.

- 

/ Фото из Инета /

СТИХИ НАТАЛЬИ ХАТКИНОЙ

* * *

Надо посуду вымыть, а тянет разбить.
Это отчаянье, Господи, а не лень.
Как это трудно, Господи, - век любить.
Каждое утро, Господи, каждый день.

Был сквозь окно замерзшее виден рай,
тусклым моченым яблоком манила зима.
Как я тогда просила: "Господи, дай!"
- На, - отвечал, - только будешь нести сама.


* * *

Когда б мне умереть во время родов,
я стала бы портретом не стене,
а не врагом "ваще любых народов",
как полагает дочка обо мне.

Была бы я легендой: "Мама пела",
а не печальным фактом: "Воет в ванной",
и дверью бы нарочно не скрипела,
когда дитя увлечено "Нирваной".

Я была бы высокой,
я была бы веселой,
я духами бы пахла,
над деньгами б не чахла,
я была бы иною,
чем все прочие бляди,
я была бы святою
в серебряном черном окладе.
Я бы в дом не водила
всех убогих уродов.

Умереть бы от родов,
умереть бы от родов!..


БЕЛАЯ РОМАШКА

В дни поздней осени, промозглой и нервозной,
вороний карк злым кашлем мучит парк,
и чувствуешь себя слегка туберкулезным,
и лучший друг - то Чехов, то Ремарк.

И в графике ветвей - рентген дырявых легких,
и псы на поводках кавернами хрипят,
на вдохе-выдохе - сипение и клекот,
и продано авто, и умирает Пат!

Сестра писателей - чахоточная осень.
Не обещай мне, бедная сестра,
сна на террасе в - как его? - Давосе.
Нет, не про нас Волшебная гора.

Мы - воины. И умираний длинных -
нет, не про нас! - и роскошь, и печаль.
В троллейбусе или на поле минном
нам коротко споет железный нахтигаль.

Склонясь над койкой ржавою подвальной,
нам Флоренс Найтингейл подаст воды глоток.
О, этот кроткий ангел госпитальный! -
она и соловей, она же и цветок.


* * *
О. Г.

Воздушная тревога. И в какой
подвал сойти со шкаликом чадящим,
немеркнущей лампадой спиртовой?
Присядь, скрипя, в углу на старый ящик
и слушай вой. В ушах? Над головой?

В тревоге воздух. Медный купорос -
голубизны отравная истома.
Придешь домой - воронка вместо дома,
и только ветер треплет, точно пес,
какие-то листки из старого альбома.

Присядешь собирать - и снова этот свист.
Спуститься вниз опять? Как парковый горнист,
остаться на посту? Пускай уже без горна.
Будь этот гипс живым, то - честен и говнист -
он предал бы родителей позорно.

Эх, Павлик, лишь бы не было войны.
Что ж небеса гудят? Гадальных карт не трогай.
Сгрузи себя в подвал картошкой до весны.
Бог весть, чем прорастешь. Мы все заражены
воздушно-капельной рассеянной тревогой.


СКОВОРОДА

Меж простодушным "ага" и корректным "да"
разница есть - но не трещина, не провал.
Из-под земли философ Сковорода
хвастался: "Мир ловил меня, но не поймал".

Много ли толку в холодной сковороде?
Мне - жаркие шкварки, смачные пузыри...
Нет аппетита в твоем никаком нигде?
Стикс тебе в помощь, выпей - не говори.

Божья коровка, певчая стрекоза, -
я опускаюсь с доверием на ладонь.
Едем! Кондуктор, не жмите на тормоза!
Я ведь сама, сама... Не обидь, не тронь.

В салочки с миром играем? И пусть, и пусть!
Раз извернусь - но позволю себя поймать.
Рыжей лисицей в железный капкан попадусь,
лапу себе отгрызу, но вернусь опять.

В розовых шортах трушу старушонкой седой...
Жаль одного, - что пробежка так коротка.
Вслед мне покрутят пальчиком у виска
все, кто накрылся холодною сковородой.

Не ходи без портвейна...

«Потемнело окно — и тоска заскулила по венам.
Вроде яд несмертельный — но вдруг в этот раз не стерплю?
Ты приходишь ко мне темным вечером с белым портвейном,
Ты приходишь с портвейном — за что я тебя и люблю.

Мы бродили по Крыму — тогда я считалась любимой,
Обмирала в предчувствии близких и страшных потерь.
Я в психушку к тебе приезжала с дешевою „Примой“.
Вот за эту-то „Приму“ ко мне ты и ходишь теперь.

Потемнело окно — и так хочется быть откровенным.
И кого-то большого за малые беды корить.
Ты приходишь ко мне темным вечером с белым портвейном.
Не ходи без портвейна — о чем нам с тобой говорить?»

/Наталья Хаткина; 10 апр, 2011 в 18: Романс
Исполняется с бутылкой/"

Наталье Хаткиной

Мне Портвейна безумно мало.,
Выпьем, Хаткина, не сердись,
Почему тебя вдруг не стало..,
Безутешно решила жизнь.

Сам, сейчас, помогу, открою...
Словно первый том словаря.
Знай, Наталья, что строфы строю,
От гиперболы жизнь творя.

В дождь и снег, и в любую погоду,
Ты, дончан согревая душой,
Отметала пустую породу
С Евтушенко, что сердцем большой

И вещает расцветисто ярко
Подбирая строфе макияж...
Выпьем малость, сомлеет жарко,
Стих волшебный.., сегодня - наш.