Сравнительное

У лаптя, у валенка, у сапога
из хрома, кирзы иль резины –
нет более принципиальней врага,
чем туфли, сабо, мокасины,
где стилен дизайн и практичен каблук,
вид внешний ухожен до блеска.
Портянка чулку – не товарка, не друг,
служа лишь довеском гротеска.

С подобной предвзятостью, миллионер
взирает на нищих эстетов,
а критик-профан, склочный функционер –
гнобит вольнодумных поэтов.
Посредственность серая, морща чело,
не терпит талантливость на дух!
Немало, однако, кого и чего
наглядно сравнить было надо б,

да что ж очевидности перетрясать,
не всем, но понятные с детства?
ведь выбор всегда невелик: с кем плясать,
в чью честь поизящней раздеться,
в какую из терпких ночей засыпать,
очнуться в каком дне недели,
седины ли пеплом пора посыпать,
иль в новые влечься бордели??

Извечно друг дружке отнюдь не родня,
дуэт: подчинённый – начальник,
и чужд страстотерпец для своры ворья,
как севру – заржавленный чайник.
То торбу грешков, то иллюзий балласт
влачим на горбу виновато.
Стремленье же к «братству» – расколотый пласт,
(уже набратались когда-то).

Не зря опроверг уравниловку Бог:
проект этот, дескать, промашка.
Есть кесарь, есть слесарь, исток и итог,
с нектаром, и с ядом рюмашка.
Ажурные, и по колено трусы –
идейные антагонисты.
Желательно, в главном не путать рамсы!
Лавровый венец – не треух из лисы.
Не слыша в упор: где фальцет, где басы,
едва отличая клич «бис!» от «не ссы…» –
смешно, право, метить в Солисты.