Калебаса

  Петро Шевчук

Геолог Миша шел маршрутом со своим помощником-шерпом по имени Паяс по африканским джунглям вдоль реки. Река была полноводной, так как начинался сезон дождей. Паяс – средних лет чернокожий, ловко орудуя мачете, шел впереди и прорубал путь, отсекая ветки колючих кустарников и лиан. Вдруг начали появляться древние и обновленные современные копуши с которых старатели брали материал для  добычи золота. Миша дал задание помощнику отобрать с бортов копуш пробы пород, чтобы определить, если в них признаки золота. Сам пошел по тропинке вдоль копуш дальше.

Внезапно, впереди него, на тропе появилась красивая величавая африканская змея. Она, высоко подняв голову, не спеша, как на подиуме, на показ, ползла впереди. Миша выхватив фотоаппарат побежал за нею вслед, пытаясь фотографировать и при этом звал рабочего. Паяс мигом обогнав его, размахивая мачете бросился за змеей. Но змея свернула вбок и скрылась в чаще. Паяс начал рубить лианник, чтобы достичь змею. Миша спросил, зачем это? Тот ответил, чтобы убить и  «ням-ням» т.е. приготовить и кушать.

– А если укусит?

– Тогда бай-бай.

– Насколько?

– Навсегда.

– Понятно, оставь ее в покое.

Остановились, чтобы перекусить (на ланч) возле очередной свежевырытой копуши, возле уреза реки. Пообедали заранее приготовленными на базе поварами наборами, упакованными в пластиковые пакеты черного цвета. Здесь был отварной  рис и бананы (отварные и жаренные), совместно сваренные рыба с мясом буйвола в бульоне,  с порошковидной молотой, очень острой приправой. В пластиковых пакетах была питьевая вода. На десерт Паяс достал из рюкзака дюжину апельсинов, которые он собрал с деревьев по ходу маршрута, разрубил плод какао с белой сладкой мякотью и полузрелыми  зернами какао внутри, и дал несколько терпких орехов кола. С апельсинов он обрезал мачете кожуру, с них легко выдавливался сок, мякоть не ели.

После ланча Паяс вытащил из рюкзака калебасу – круглое, вогнутое вовнутрь, изделие из толстой резины типа таза или лотка диаметром около 40 см и возле реки начал промывку отобранных проб. Миша сидел рядом, рассматривал под лупой содержимое промытых проб (шлихи), фотографировал их и записывал результаты  в тетрадь. Практически во всех шлихах было видно золото близкое к пригодному для добычи. Миша попросил Паяса взять объемную пробу с коренных кварцевых конгломератов выходящих останцом из воды, сделать протолочку и промыть ее. После отбора пробы Паяс мачете отделил цементирующую массу вокруг каждого валуна и гальки с отобранной пробы, осмотрел обломки и отложил их в сторону, как заведомо не содержащие золото. Рыхлую породу собрал на брезентовую подстилку, переместил на большой валун и тщательно истолок ее металлическим пестиком. Затем переместил истолченную массу в калебасу и промыл материал в речной воде. В процессе промывки калебаса виртуозно вращалась и колебалась в руках Паяса, заныривала в воду, отпуская легкий  материал, опускалась, приподымалась, вибрировала, черпала воду и спускала ее. Тяжелое содержимое пробы – шлих, осталось на дне калебасы. Паяс осторожно, с гордостью, поднес калебасу к Мише. На дне лотка, под тонким слоем воды лежала кучка тяжелых минералов черного цвета. В верхней части эти минералы были окружены ореолом зерен и чешуек золота. Зерна были разного размера, от пылевидных до долей миллиметра. Среди них особняком выделялось солнцеликое зерно до 2 мм в поперечнике.

 Это была удача. Оказывается, под рыхлыми отложениями, с которых старатели мыли золото, ниже речного уровня залегали коренные золотоносные древние конгломераты, которые являлись источниками золота. Теперь осталось оконтурить площадь этих конгломератов, определить их мощность, на какую глубину они распространяются, а также, определить содержание золота в них и запасы. Судя по количеству многочисленных добычных копуш, площадь золотоносных пород была немалая, а значит, перспективы золотодобычи высокие.

В последующие дни началась рутинная, кропотливая работа по картированию и прослеживанию золотоносных залежей по простиранию. Маршруты намечались вкрест предполагаемых золотоносных залежей, поперек долины реки и сопровождались непрерывным отбором проб с  глубин до одного метра. Все отобранные пробы промывались и тестировались на признаки золотоносности.

 Долина реки была крайне заросшая лианами и другим всевозможным кустарником. Без прорубки профилей маршрутов мачете проход был нереален. Кустарник и даже большие деревья были с колючим панцирем. Любая царапина на коже впоследствии воспалялась и гноилась. Более того, подстерегали разные опасности. Часто на кустарниках были гнезда африканских пчел. При малейшем приближении к ним, во время рубки проходов пчелы активно нападали. Укусы большого количества пчел могли заканчиваться смертельным исходом. Даже Паяс и другие чернокожие, при виде нападающих пчел, с настоящим ужасом в глазах убегали, куда могли. Иногда с деревьев свисали маленькие зеленые ядовитые змеи. Паяс их фиксировал почти автоматически и рассекал мачете в процессе рубки профиля. На больших деревьях – платанах, кола и других часто на стволах нависают гнезда больших черных муравьев. Вниз по дереву, а далее, по земле, они ползут по строго намеченным маршрутам. Если, проходя мимо дерева, случайно, наступить на тропу с муравьями, тут же, на голову и туловище с гнезда сваливается многосотенная армада муравьев. Без посторонней помощи освободиться от них крайне тяжело и они могут попросту загрызть. На африканском континенте характерна одна особенность: при угрозе для жизни или другой необходимой для мобилизации ситуации, все разновидности обитателей: насекомые, птицы, звери, люди, входят в состояние коллективного разума и пытаются сообща спастись, причем, зачастую не путем бегства, а путем нападения.

Геологические прогнозные изыскания продвигались вниз по течению реки. Мощность рыхлых речных отложений увеличивалась. В отобранных пробах все сложнее было выявлять признаки золотоносности. Выходы коренных пород отсутствовали. В обводненной долине реки среди чащей джунглей  начали появляться заросли бамбука, сплошной стеной закрывающие отдельные площади. Утром, после испарения тумана светило яркое липучее африканское солнце. Небо было чистым. Поверхность отдельных красно-коричневых луж, в ручьях вдоль реки, бороздили усатые головы сомов. Некоторые из рыб, в поисках воды, неуклюже переползали из лужи в лужу. После обеда погода менялась. Небо насыщалось тяжелыми низкими тучами и ближе к вечеру начинались ливни. Это были потоки теплой воды, льющиеся почти параллельно к поверхности земли. Они мгновенно наполняли русло реки и размывали ее берега. Цвет воды был красно-бурый, как и окружающих пород. Сезон дождей. Всякая полевая работа в этот день прекращалась.

Кроме традиционных методов при изысканиях, Михаилу пришлось вовсю применить метод биолокации, который он практиковал свыше десяти лет. С помощью лозоходства, как в старину называли этот метод рудознатцы, можно было решить много практических задач. Это – искать,  прослеживать и оконтуривать рудные залежи различных видов полезных ископаемых, водоносные бассейны и жилы, прослеживать площадь развития разных видов геологических пород, картировать разломы, определять мощность рыхлых отложений и т.д. Так же, с помощью рамки или маятника можно диагностировать людей, животных, определять качество продуктов, искать все, что терял и не терял, включая дистанционный поиск по картам, авто и аэрометодами, решать много бытовых задач и проблем. Результат зависел от того, насколько правильно сформулированы программы и от опыта биолокатора (радиэстезиста). Бытует предание, что первым лозоходцем был Библейский Моисей. Он своим жезлом-посохом обнаружил и вскрыл в скале жилу с живительной водой.

При точечном отборе геологических проб и непрерывном картировании «прослушивании» недр земли биолокационными рамками по профилям, вкрест простирания россыпей и предполагаемых золотоносных пластов, картина строения подземного мира начала проясняться. В долине реки, под наносными рыхлыми отложениями вырисовывались шесть слоев золотоносных конгломератов, которые под углом «ныряли» на большую глубину. Конгломераты залегали среди плотных кварцевых песчаников. Слои конгломератов были маломощные, иногда выклинивались, как линзы и в древние времена (много сотен миллионов лет назад) выстилали дно большого водоема. Над шестислойной пачкой конгломератов накопилась многосотметровая толща песков. Со временем произошли вулканические и горообразовательные геологические процессы, при которых песчаники и конгломераты были подняты вверх и смяты в складки. Поэтому, в настоящее время, они залегали не горизонтально, а уходили на глубину под углом. На дневную поверхность выходило только крыло складки конгломератов, но и оно было перекрыто речными (аллювиальными) наносами. Теперь стала понятна  система древних и современных копуш, из которых старатели брали материал для промывки золота. Они были расположены именно над подстилающими слоями конгломератов, которые с поверхности разрушились и содержали максимальное количество золота. Сверху, эти овальные копуши выглядели, наверное, как бусы, нанизанные на тонкие  нити слоев конгломератов. Мудрости и практичности местным добытчикам было не занимать.

Из-за ежедневных ливневых дождей прогнозные работы все более осложнялись. Предполагаемая золотоносная зона проходила в обводненной, заросшей джунглями речной долине. Растительность джунглей в сезон дождей, получив влагу в изобилии, прорастала с удивительной скоростью. На стволах деревьев появились присоски больших улиток, у которых, поперек коричневых ракушек были нарисованы узоры напоминающие графики диаграмм ЭКГ. Улиток с азартом собирал по ходу маршрута Паяс. Он складывал их в рюкзак и на следующий день приносил для угощения экзотические блюда из улиток, приготовленные на очень острой подливке. Пробы из-под воды в долине реки Паяс отбирал ручным шнековым буром. Благодаря высокой глинистой вязкости, материал пробы в воде не отваливался, а оставался между лентами шнека. Каждый раз, перед тем, как заходить в воду, Паяс внимательно осматривал поверхность воды. В сезон дождей, с низовьев реки, вверх по течению иногда заплывали крокодилы. После промывки проб, признаков золотоносности становилось все меньше и меньше.

Ниже по течению, река резко повернула на юг. По направлению изысканий впереди выросла подковообразная горная цепь. Миша дал название горной цепи – Подкова. Горы были сложены гранитами, в которых не было признаков золотоносности. Древние речные и морские отложения выклинились, так как, горы извергаясь, вытолкнули их на поверхность и на протяжении последующих миллионов лет песчаники с конгломератами разрушились.

 В результате геологических построений вырисовывалась следующая картина. Слои золотоносных конгломератов в долине (внутри Подковы) в результате горообразовательных процессов были смяты в складку и «нырнули» под определенным углом на глубину с падением на север. Их выход можно было ожидать где-то севернее, в зависимости от угла падения исследуемого крыла. Поэтому, было принято решение, пройти геологическим маршрутом вдоль изгиба подковообразной горной цепи в северном направлении, с  целью пересечения северного крыла золотоносных конгломератов. Последующие маршруты проходили у подножья  гранитных гор и сопровождались отбором рыхлых проб и каменных образцов, а также неизменными биолокационными изысканиями. Здесь джунгли перемежались с плантациями аборигенов. На частных плантациях росли деревья какао, апельсинов, бананов, папайи, масличных кокосов. Они переремежались с деревями кокосовых пальм, колы, манго, бесчисленных разновидностей кустарников и лиан. Среди них величаво тянулись к небу платаны, высотой в несколько десятков метров, диаметром до 1-5м с ребристыми опорами у подножий.

Помощник Миши, Паяс, сочетал в себе функции рабочего, шерпа-носильщика, экскурсовода-переводчика, охранника, промывальщика проб и проводника, прорубающего мачете в джунглях маршрут. Он, на местных наречиях обьяснялся с местными жителями, иногда ниоткуда появляющихся среди своих плантаций и не всегда одобрительно встречающих появление белого на своих владениях. Всегда радо, с криком: «Тофи!», навстречу Мише бежали только дети. Конфеты для раздачи, всегда имелись про запас. Мише по ходу маршрута, Паяс, предлагал что нибудь из фруктов и с удовольствием, по-обезьяньи, лез на деревья, даже на высокие кокосовые пальмы и срывал их. Больше всего, Михаил, любил грызть орехи кола, запивая их водой, соком апельсина или кокоса. Шипы орехов кола, Паяс, сбивал с высоких деревьев камушками выпущенными из большой самодельной рогатки. Орехи кола были вяжущими, терпкими, бодрили и предохраняли от множества кишечных инфекций.

В каменистом грунте с продуктивной глубины пробы буром брать было тяжело, бур не проворачивался. Паяс приспособился разрывать выемки мачете –воистину универсальный инструмент. Правда, после этого, нож приходилось  по ходу подтачивать на пластинах песчаников. При отборе очередной пробы, Паяс сунул руку в норку, чтобы нагрести оттуда материал, но тут же с криком резко выдернул ее оттуда. За палец его руки, клешней, в него зацепился большой черный скорпион. Паяса он не ужалил лишь потому, что не хватило объема норы, чтобы забросить хвост с ядовитым жалом. Паяс молниеносно стряхнул скорпиона, схватил мачете, чтобы его зарубить, но Миша ему помешал. Он вытащил фотоаппарат и начал снимать ядовитого красавца в разных ракурсах. Паяс с мачете наготове, ожидал окончания фотосесии, но ему не повезло. Миша запретил убивать скорпиона, объяснив Паясу, что это природная среда обитания скорпиона и мы, на него напали, а не он на нас. Поэтому, пусть живет. Паяс, после раздумий согласился.

В очередной день, маршрутом вышли на водораздел, названный Рифом, который тянулся вдоль северной горной цепи. И тут же, чуть не угодили в щелевидные техногенные выемки золотодобычных пустот. Это были древние отработанные выработки, густо заросшие колючим кустарником и лианами. Вдоль них везде валялись обломки конгломератов. В протолочках первых проб, отобранных и промытых Паясом, проявились чешуйки и зерна золота. Геологические построения подтвердились – откартировали выход северного крыла пачки золотоносных конгломератов на дневную поверхность. Предстояло убедиться, сколько слоев в этой пачке и проследить золотоносные пласты по простиранию, вдоль горной цепи Подковы в широтном направлении.

Чтобы пересечь предполагаемую пачку конгломератов продлили маршрут от выхода слоя золотоносных конгломератов – Рифа, на север. Маршрут сопровождался отбором проб,  биолокационными и геологическими изысканиями, и проходил вниз по склону к левому притоку реки. Через несколько десятков метров рамка начала активно вращаться, отбивая очередной слой конгломератов. В зарослях проявились древние добычные шурфы с круглым сечением, цепью идущие по простиранию слоя. При пересечении золотоносного слоя, руда вынималась сплошным забоем и после отработки оставалась щель, заваленная обломками пустой породы. Ниже по склону встретили еще одну цепь круглых шурфов-дудок, участками переходящих в щелевидную канаву. Всего пересекли шесть линий добычных выработок вскрывающих золотоносные конгломераты, что подтвердилось в процессе промывки проб. Последняя линия была вдоль уреза реки. Пока Паяс отбирал очередную пробу, Миша, увидел на берегу реки большой шурф с высыпкой круглых валунов кварца и начал к нему пробираться по зарослям. С кустарников и лиан на голову и плечи посыпались мелкие черные муравьи. Миша начал отряхивать их, но рука уперлась в тетиву паутины ярко-золотистого цвета.

Паутина была упругой и прочной, рассекла кожу на руке до крови. Из центра паутины к Мише бросился, как на добычу, огромный паук с желтым брюхом и золотистыми, как у осы поперечными полосками на спине. Миша успел отшатнуться прочь и решил дождаться помощника. Паутина полностью перекрывала подход к шурфу, как бы охраняя его. Когда Паяс подошел, Миша показал ему вглубь шурфа, где глубоко на дне проблескивала вода и предложил Паясу спуститься туда, чтобы отобрать пробу для тестирования на наличие золота. В глазах и на лице Паяса проявились ужас и страх одновременно. Он на разных наречиях и жестами начал доказывать Мише, что вглубь старой выработки лезть нельзя, что это опасно. Проскакивали слова смерть, проклятие, Вуду и что-то подобное. Лезть в шурф Паяс категорически отказался, при том, что за невыполнение задания, он мог быть уволен. Позже, Миша узнал, что у местных золотодобытчиков было поверье, что тех, кто посетит старые чужие выработки ожидает смерть, так как на них наложены проклятия и они охраняются Вуду.  Пришлось перебрать гальку и валуны кварца с отвала вокруг шурфа, оббить вокруг них цементирующую массу, истолочь и промыть ее, для определения наличия золота. Даже в этом материале золото было крупное и представляло промышленный интерес. Судя по крупности обломков кварца, этот слой конгломератов был базальным, и залегал на дне древнего водоема, поэтому, должен был содержать наибольшее количество золота. Но, отработан он был только до уреза воды, так как насосы для откачки воды здесь не применялись. Золотоносный горизонт по простиранию уходил под русло реки. Ниже по течению, на слиянии притока с рекой, работала частная золотодобывающая артель. В целом, картина была ясна. Были пересечены все шесть слоев золотоносных конгломератов, вдоль северного крыла Подковы. Южная пачка конгломератов была прослежена ранее, на выходе,  в долине большой реки. Где-то на глубине южное и северное крыло складки слоев конгломератов соединялись. Осталось проследить по простиранию на восток вдоль северного крыла Подковы рудоносную толщу.

В последующие дни работы велись с целью картирования Рифа конгломератов вдоль водораздела и определения перспектив золотоносности. С поверхности конгломераты были отработаны старателями. Поверхность была полностью изрыта добычными канавами и шурфами. В глубину добычные щели тянулись до верхнего уровня грунтовых вод, причем были выработаны участки с наибольшим содержанием металла. Добытчики оставили только целики не представляющие практического интереса. Вдоль рудного пласта отбирались и промывались пробы. Возле водоемов калебаса непрерывно вращалась и вибрировала в руках Паяса. Движения лотка завораживали. Создавалось впечатление, что калебаса вращается и выплескивает воду с камнями сама по себе, подчиняясь каким-то природным ритмам. Результаты тестирования документировались. Отбирались шлихи и образцы для лабораторных анализов, фиксировались места отбора проб.

Кроме зарослей колючих кустарников и лиан вдоль выработок, на склонах водораздела простирались плантации деревьев какао, бананов и апельсинов. Плоды апельсинов повсеместно валялись под деревьями. Вдоль самого водораздела, непрерывной цепью тянулись деревья масличных кокосовых пальм с гнездовидными гроздями золотистых маслин. Пальмы повторяли контуры слоев конгломератов, как бы помогая их картировать. На плантациях незримо присутствовали их хозяева, собирая урожай и вырубая сорняковые кустарники. Отдельные масличные кокосовые пальмы валялись выкорчеванные. Под ними, как правило, стояли несколько пластиковых канистр, куда сцеживался сок из пальм. Сок сбраживался и его перегоняли на джин. Аппараты для перегонки, состоящие из трех металлических бочек соединенных между собой бамбуковыми трубками, часто встречались на плантациях.

Начали встречаться небольшие бригады золотодобытчиков. Это были, как правило, семейные артели, через земли которых, проходили золотоносные слои конгломератов. Эти участки недр, являлись их собственностью, они вправе были сами заниматься золотодобычей, оформить аренду, или продать свои владения. Приход чужих на свои участки встречали настороженно. Но, узнав, что после определения перспектив золотоносности (проспекта), их площадь может быть выкуплена крупными компаниями, сразу начинали горячо убеждать, что на данном участке самое богатое золото. Артель, к которой подошли, состояла из хозяйки Розы – чернокожей женщины средних лет с правильными красивыми чертами лица и большой грудью, ее сыновей, дочек, зятьев, невесток, племянников и племянниц. Парни работали в шурфах, откалывая на глубине куски руды и складывая их в мешки. Девушки на веревках воротками подымали мешки с рудой на поверхность. Один парень  укладывал по два-три мешка девушкам на головы и те носили руду за несколько сот метров к небольшой дизельной дробилке на берегу реки, для измельчения. После дробления порода поступала в желоб, на дне которого находились пластиковые ворсистые коврики. Водой, поступающей из шланга, порода смывалась вниз по желобу, а тяжелая фракция вместе с золотом, оставалась на ковриках. Через определенное время тяжелый материал вытряхивался и смывался в отдельную емкость.

В конце смены, порода с тяжелой фракцией и золотом промывалась калебасами вручную. Далее, в тазы с оставшимся тяжелым осадком и золотом добавлялась ртуть, для амальгамирования. К каплям ртути стягивались частицы золота и образовывались золото-ртутные шарики. Жидкая ртуть с них отжималась через специальную ткань и сливалась в бутыль для повторного использования. Шарики золота с остатками ртути прожаривались на углях, ртуть испарялась, зависая над землей в виде слащаво-тошнотной дымки, а золото взвешивалось и складировалось. Испаряющуюся ртуть рабочие ежедневно вдыхали в себя. На замечание Михаила о том, что это вредно и опасно для жизни, молодые парни пренебрежительно махали рукой – мол, все так делают.

Роза восседала под навесом из листьев пальм и бананов, наблюдая за ходом работ и готовя еду за длинным дощатым столом. Рядом,  на углях жарились початки маиса, в котлах варились кормовые бананы и рис. На столе лежали большие ветви с мелкими сладкими зелеными бананами, мешки с апельсинами, папайей, манго. Отдельной кучкой лежали плоды авокадо в окружении янтарно спелых ананасов. В пластиковой канистре было налито желто-розовое пальмовое масло. Возле нее лежала горсть мелких стручков красного, очень жгучего перца и несколько десятков куриных яиц. Большинство фруктов были собраны на ближайших плантациях.

Миша спросил у Розы, где ее муж и много ли они зарабатывают на золотодобыче. Роза ответила, что мужа два года назад задавило пластом породы насмерть, и показала рукой в направлении, где это случилось. А зарабатывают они на еду и одежду, продавая намытое золото. Объемы добываемой руды небольшие, а на технику нет денег. Действительно, подытожил Миша, при неограниченных запасах руды, необходимы современные добычные и перерабатывающие технологии.

 Биолокационной рамкой откартировали выход золотоносных конгломератов на поверхность, сопоставив это с фактурой. Определили, на какую глубину и сколько руды добыто, и какой получился выход золота. Путем простых замеров рулеткой и построений, вычислили, под каким углом золотоносный пласт конгломератов уходит внутрь под землю. За этой работой внимательно и любознательно наблюдали старатели, нисколько не удивляясь тому, как Миша работает с рамкой, и даже сами просили дать подержать рамку в руках. Потом, все парни дружно выстроились в очередь, для того, чтобы Миша протестировал их. Бегло продиагностировав рамкой энергоцентры (чакры) у парней, Миша отметил, что за исключением последствий физических травм у некоторых, пупочных и паховых грыж у каждого второго-третьего и серьезных поражений печени и ЖКТ, парни были здоровы. Европейские проблемы со здоровьем (дыхательная, сердечно- сосудистая, опорно-двигательная системы) у них отсутствовали, невзирая на 100% влажность и непрерывное перетаскивание тяжестей. Особенно им льстило то, когда Миша подчеркивал достоинства половой системы парней. Это, в действительности, так и было. Видимо, не зря, ходить с приспущенными джинсами, было у них писком моды.  Девушки диагностироваться постеснялись. Да и зачем? Талии и так, словно точеные, черты лица самые правильные, зубы перламутровые, выносливые, ведь на голове носят грузы свыше веса своего тела, да еще с подвязанным на покрывале у пояса ребенком.

 В результате, сделав коллективные фотоснимки и набрав в рюкзаки предложенных фруктов, Миша с Паясом последовали дальше.

Отработанные слои золоторудных конгломератов прослеживались еще на протяжении нескольких километров. С поверхности были видны только щели от заброшенных выработок. На глубину отработка руд велась до обводненных горизонтов.

В очередной день работ, Миша с помощником начали спускаться по склону к реке, где велись интенсивные золотодобычные работы. Золото добывали, как с коренных рудных конгломератов, так и речных отложений вдоль реки, перпендикулярно пересекающих слои конгломератов. Работало несколько сотен людей, экскаваторы, самосвалы, генераторы, дробилки. Откачивалось вода с верхних горизонтов, в процессе золотодобычи из небольшого карьера. В стенке карьера сохранились древние золотодобычные выработки с остатками крепи. Издали производство напоминало муравейник, где каждая цепочка выполняла поставленную задачу. Даже молодые женщины, ходили цепочками, вытаскивая в мешках на голове руду, с углубленного карьера на поверхность.

Вдруг, эта отлаженная цепочка разорвалась и нарушилась. Все парни, бросив работу бежали к одной из отработанных щелей-выработок. Туда же, оставив Мишу, побежал Паяс, вскинув мачете, словно саблю. Слышались возгласы, парни размахивали лопатами и мачете. Потом все расступились. В центре недавней свалки валялась убитая большая кобра с окровавленной головой. Вернувшись, Паяс показал Мише выработку, откуда выползла змея, чтобы погреться. Далее Паяс сказал, что из кобры приготовят еду и ее можно покушать, если Миша желает. Один из чернокожих парней, взял кобру за хвост и потащил к кострищу, где перерабатывали вырубленные вокруг кустарники на древесный уголь. Для этого, заготовленную древесину, складывали в яму, в большую кучу и засыпали грунтом. Сжигая деревья без доступа воздуха, получали древесный уголь. Кобре отрубили голову, которую забрал местный знахарь для приготовления ритуальных и лечебных снадобий. Длинное, более двух метров туловище змеи, разделав, порубили на куски и промыв, добавив риса, кормовых бананов и разных специй, поставили в большом чане вариться на кострище. После приготовления, полужидкое блюдо насыпали всем желающим в пластмассовые цветные тарелочки и калебаски – тарелки из кожуры местных арбузов, растущих на деревьях плантаций. Михаилу насыпали в калебаску. Еда была горячей и очень острой, мясо кобры напоминало вкус рыбы в ухе. Закусили блюдо плодами мелких очень сладких бананов и папайи и запили соком, выдавливаемых прямо в рот из мякоти очищенных апельсинов.

Михаил с помощником продолжили работу. Им, с гордостью показали золото, промытое после дробления конгломератов, а также извлеченное после промывки песков из долины реки. Содержание на выходе было богатое, но золото из речного аллювия существенно отличалось, от такового из конгломератов. Из речных отложений зерна были более крупные, показали даже несколько самородков с включениями кварца в них, размером до 0,3- 1см. Это указывало на то, что в долине реки есть выходы золотоносных кварцевых жил. По ходу дальнейших работ, это подтвердилось. Оказалось, что вдоль реки, пересекающей слои золотоносных конгломератов, проходит геологический разлом, по которому внедрились золотокварцевые жилы, впоследствии   размытые рекой. На пересечении конгломератов и разлома образовался узел с богатым содержанием золота. Поэтому здесь и работало малое (смол) золотодобычное предприятие.

Дальше, на восток, на другом берегу реки, конгломераты не прослеживались, золотодобычные работы не велись, древние выработки отсутствовали. Разлом обрезал Подкову, сместив по горизонтали и вероятно, по вертикали. Куда сместились золотоносные слои и на сколько, а возможно и выклинились, в процессе горообразовательных процессов, предстояло выяснять. Но, это была уже другая площадь, на которую необходимо было оформлять лицензию на право проведения работ.

Этап поисково-сьемочных  полевых работ в джунглях был завершен. Предстояло разместить в лабораториях пробы и образцы, чтобы получить аналитические результаты, а также составить геологические карты, определить прогнозные запасы золота на исследованной площади и написать отчет о результатах проведенных работ. На это требовалось определенное время. Но, полевые работы, в сезон дождей, когда было изобилие насекомых, бесследно не прошли. Через несколько недель у Михаила проявилась слабость, с последующей температурой до 40° и лихорадкой. По результатам тестирования, была выявлена малярия. Для данной местности был эффективен комплекс для курса лечения, состоящий из нескольких уколов и упаковки таблеток. Если лечение проигнорировать, то это, как правило, заканчивалось летальным исходом. Михаила убедили пройти курс лечения. Во время приступов температурной лихорадки, когда вся постель пропитывалась потом, с последующим ознобом, в голове у Михаила столбиком высвечивались принципы Великого Гермеса Трисмегиста:

– Все есть ум;

– Что наверху, то и внизу, что внизу, то и наверху;

– Все вибрирует, все излучает;

– Все в природе полярно: тепло и холод, свет и мрак…;

– Все подчиняется ритмическому воздействию;

– Всякая причина имеет следствие, всякое следствие имеет причину;

– Активное сменяется пассивным.

Принципы Гермеса Трисмегиста проявлялись на фоне непрерывно колеблющейся и вращающейся калебасы в воде, с золотоносной породой внутри. Показалась стройная, гармоничная Вселенная с изобилием планет, звезд и светилом внутри, созданная Творцом. Вдруг, Гармония нарушилась; извне Вселенную пронизала планета Нибиру-Фаэтон и ушла за ее пределы, при этом зацепив и разрушив одну из планет. Содержимое планеты, в виде метеоритного дождя, осветило Космос, влекомое притяжением ближайших планет. Часть метеоритного дождя, как манна небесная, посыпалась на планету Земля. Плотные остатки «дождя», не сгоревшие в атмосфере, достигли поверхности Земли на определенных территориях, одарив их золотоносными частицами.

Бассейны больших, африканских рек и озер засыпало благодатным метеоритным дождем. Осадки застыли на дне водоемов в слоях конгломератов и были перекрыты  песками, мощностью в сотни метров. На протяжении  миллионов лет, проходили горообразовательные процессы, которые подняли речные отложения вверх, осушили их и деформировали в складки. Все это происходило на фоне колебательных ритмов. Так золотоносные конгломераты и песчаники оказались в кольце более молодых гор, и далее, были смещены разрывными тектоническими нарушениями в земле – разломами. Поэтому, сохранилась только часть кольцевой структуры в окружении гор и сложенной песчаниками и золотоносными конгломератами внутри – Подкова. Другая часть была обрезана разломом и смещена. А вначале, все выглядело как в большой, природной калебасе и все колебательные процессы на протяжении миллионов лет были подобными ритмам при промывке золота…

Возможно, будет написан геологический отчет, возможно, будут проведены разведочные и начнутся добычные работы. И тогда, добытое с больших площадей и больших глубин, с конгломератов золото будет переработано и храниться в слитках и самородках. Подобно тому самородному золоту, каким, возможно, оно было  миллиарды лет назад на другой планете. Что наверху, то и внизу… .